Если народ хранит свои традиции, то и традиции хранят народ

Акуша

Название «Акуша», по преданию,  произошло от слов «аку» - высокий, и «иш» - место, селение.
Некогда в Бутри жил талкан (князь) с четырьмя брать¬ями. Они никак не могли ужиться с бутринцами, постоянно ущемляли их во всем. Наконец, бутринцы не вытерпели и изгнали братьев из аула. Аку бежал и по¬селился на территории нынешнего с. Акуша (т. е. «село Аку»). Сюда стали приходить люди и из других мест.

По преданию, уже первые поселенцы образовали магалы села: Карша, Дайши, Панжук, Кадни.
 По другим версиям, название селения произошло от мекегинского «Ахъуша», т. е. «верхнее село».
Первые три части объединялись общим названием «Дарги», а последняя, Кадни, стояла особняком. Су¬ществует и речка Дарги-херк, весьма бурная в периоды дождей. Таким образом, отметим, что термин «дарги», ставший впоследствии этнонимом, обильно представлен в местной топонимике.

Хотя еще в начале XIX века все даргинцы называли себя акушинцами, слово «дарго» достаточно древ¬нее.    Порвоначально оно, по-видимому,    употреблялось как собирательное название пяти самостоятельных дар¬гинских  земель:  Акуша-Дарго, Уцми-Дарго   (распрост¬раненное среди даргинцев название уцмийства Кайтагского), Каба-Дарго (земли, тяготевшие к с. Урахи, ра¬нее они входили  в  состав Уцми-Дарго), Хамри-Дарго (даргинские    земли в бассейне р. Гамри-озень,    ранее входили  в состав Уцми-Дарго), Вуркун-Дарго   (запад¬ная часть даргинских земель, позднее вошедшая в Казикумухское   ханство).   Следует  упомянуть  шестую   из этих земель — Сиргу (Сирху), которая не носила назва¬ния «Дарго», хотя население ее составляли даргинцы. Термин «дарго», присоединявшийся к названиям боль¬шинства даргинских   земель,   по-видимому,   свидетель¬ствует о былом политическом единстве населения этой территории, осознававшемся его, и заставля¬ет считать   разделение их на    самостоятельные   земли позднейшим явлением. Жителей Акуша-Дарго их сосе¬ди кумыки называли «даргилярами». От них это назва¬ние перешло в русский язык — «даргинцы».

Отсутствие термина «дарго» в приложении к «Сирга» может свидетельствовать об обособленности Сирги от этого былого единства, что может быть легко объяс¬нено изолированным географическим положением Сирги. Но общество «Сирга», как и акушинское, управлялось наследственным кадием и являлось союзником Акуша-Дарго.

Во всяком случае, для всех даргинских обществ язык, имевший лишь различия в диалектах, был общим. Это и есть одно из доказательств их общего происхож¬дения.

В свою очередь, Акуша-Дарго состояло из пяти об¬ществ: Акушала-х1уреба, Цудкурла-х1уреба, Усишала-х1уреба, Мик1х1ила-х1уреба, Мух1ела-х1уреба. Каждая из названных единиц является объединением сельских общин — джамаатов, а Акуша-Дарго в целом — союзом этих объединений. Буквальный смысл слова «х1уреба» — войско, ополчение.

Отдельные х1уреба, из которых состояло Акуша-Дарго, могли на какое-то время отпадать от союза, а затем вновь присоединяться к нему — это типичное для феодального и дофеодального периодов явление. Объединение этих х1уреба вокруг с. Акуша держалось не столько на централизованном административном подчинении, сколько на тяготении к с. Акуша как к об¬щему экономическому центру данной земли, а также ввиду политической (военной) необходимости. Иными словами, при участии Акуша-Дарго во внешних событи¬ях (в особенности военно-политических) все хуреба вы¬ступали как члены единого союза, во внутренней же жизни этой земли они обладали широкой самостоятель¬ностью.

Самым ярким выражением общности акуша-даргинских х1уреба были собрания представителей всех селе¬ний данной земли, происходившие в местности Цах1набикла-дирка в трех-четырех километрах от с. Акуша, рядом с с. Бургимакмахи. Местность Цах1набикла-дирка представляет собою ровную речную террасу, зарос¬шую густой, всегда свежей травой, с куполообразным холмом посередине. По преданию, представители Аку¬ша-Дарго, а также некоторых прилегающих сел Каба-Дарго заполняли равнину, а на холме восседал акушинский кадий. При таком стечении народа на этой равни¬не открывались прения, и тут же принимались решения, касающиеся внутренних отношений даргинских обществ и внешне-политических акций.

Любопытен обычай, связанный с этой местностью: каждый даргинец старался пройти мимо нее так, чтобы ни в коем случае не взглянуть на холм. Считалось, что если на холм хотя бы случайно взглянет идущий на базар, то ему не видать удачи и не избежать убытков. Среди жителей соседних селений Бургимакмахи и Узни доныне живут легенды, что в холме скрыты золотой лук и другие сокровища.

Давным-давно на месте Карбуки-дирка был располо¬жен аул Карбук (Харбук), где жили предки нынешних карбукцев. Поблизости проходила большая дорога. Карбукцы вместе с жителями с. Ме-Муги, расположен¬ного неподалеку от них, в местности, где сейчас Аямахи, грабили на этой дороге прохожих. Их разбой надоел даргинцам: жители всех сел, тяготевших к этой дороге, сговорились сообща напасть на грабителей и покончить с их разбоем. К этому делу решили привлечь и шамхала. Между тем жители Ме-Муги и Карбука узнали об этом плане. Поняв, что им не выстоять одним против всех, и не желая погибать, они тайно, ночью бежали со старо¬го места. Карбукцы основали нынешнее с. Харбук (Дахадаевский район), а опустевшая равнина Карбуки-дирка осталась в совместном пользовании акушинцев, мекегинцев, усишинцев, мугинцев и цудахарцев.

Что касается обитателей Ме-Муги, то в с. Муги су¬ществует предание, что часть ме-мугинцев бежала сю¬да, а остальные — в Гунибский и Дахадаевский районы, где основали селение Мегеб. Любопытны предания об отношениях акушинцев с шамхалом: есть много изустных известий о заключе¬нии между ними союзов для каких-либо совместных дей¬ствий, шамхал фигурирует также как постоянный член общедаргинских собраний на Карбуки-дирка. Нельзя считать случайностью наличие среди родников этой равнины одного, носящего название «шамхальского», здесь в топонимике отразилось исправное посещение шамхалом общедаргинских собраний, с мнением и наме¬рениями  которых  ему  приходилось  считаться.
В церемониях утверждения но¬вого шамхала, представителям Акуша-Дарго по традиции принадлежала почетная роль «коронования» шамхала папахой.

Где истоки этого обычая, свидетельствующего об оп¬ределенной зависимости шамхалов от акушинцев? Ведь, с другой стороны, существуют известные письменные свидетельства о взимании шамхалом («валием Дагеста¬на») дани —сто быков ежегодно — с акушинцев.

По-видимому, обычай «коронования» шамхала акушинцами имеет более позднее происхождение, чем их былая зависимость от него. Письменные свидетельства о даннических отношениях акушинцев относятся ко времени, когда династия шамхалов прочно держалась в своей первоначальной резиденции—Кази-Кумухе.

Однако во второй половине XVII века положение шамхала в Кумухе стало непрочным, и, наконец, весь его тухум был изгнан, в основном его члены перебра¬лись в с. Тарки, отдельные же его представители оказа¬лись в Аварии, Буйнаке и других местах. Известно, что, лишившись опоры в Кумухе, шамхалы искали ее в дру¬гих местах, и небезуспешно: вряд ли кумухские изгнан¬ники смогли бы утвердиться на плоскости без посторон¬ней помощи. Между тем в этот период Акуша-Дарго вы¬ступает уже как ведущая сила среди даргинских земель, а все вместе в тогдашнем Дагестане они составляли внуши¬тельную силу. Не к этому ли периоду относится заинте¬ресованность шамхалов в поддержке со стороны акушинских х1уреба? Не с их ли помощью шамхалы стано¬вятся самыми удачливыми претендентами на роль вер¬ховных феодалов плоскости, где уже созрели условия для появления такого носителя власти? И не эта ли поддержка акушинцев символически была отражена в традиционном «короновании» шамхала руками акушинских представителей? Нурбаганд-кадий—последний из наследственных кадиев всего союза, пользовавшийся правом надевать папаху на вновь избранного шамхала.

Во всяком случае, с этого периода становится совер¬шенно явной ведущая роль Акуша-Дарго среди других даргинских земель, которую оно удерживает вплоть до включения Дагестана в состав Российской империи. К этому периоду относится употребление слова «акушинцы» как этнонима всех даргинцев, в особенности среди соседних народов.

Общеизвестна исключительно важная роль акущинского кадия. Кадии не внезапно появились в этих зем¬лях— эта должность существовала со времен установ¬ления ислама в Дарго. Тогда же были назначены кадии в Цудахар, Сиргу. Первоначально, во времена, когда власть была в руках предводителей ополчений—х1уреба — или местных талканов,  кадий был не более чем судь¬ей, избирался    общинниками.    Эта  традиция (во всяком случае, формально) до конца со¬хранялась во всех даргинских селениях, включая цент¬ры отдельных х1уреба в самом Акуша-Дарго. Однако кадий с. Акуша, бывший главой для всех кадиев Акуша-Дарго, быстро становился типичным феодалом, превра¬щавшим публичную власть, которую он получал от об¬щины, в средство внеэкономического принуждения и феодального произвола.
Кази-кумухские шамхалы и аварские ханы добро¬вольцев для набегов набирали в даргинских землях. Не¬редко такие набеги знать устраивала по собственному почину.

Одна из причин возвышения Акуши — важность это¬го селения как экономического центра. На акушинский еженедельный базар стекались люди из самых дальних селений. Посещение его становилось для жителей мелких, заброшенных сел и хуторов событием, которое помнят всю жизнь. Акушинцы ждали базара с большой ра¬достью и удовлетворением, но отчасти и со страхом. Не¬редко на базаре встречались кровники, в свое время расселившиеся в разные места. Тогда происходили вне¬запные кровавые стычки, в которые могли быть вовле¬чены посторонние люди, и весьма часто базарный день сопровождался убийствами и ранениями.

В заключение отметим, что, опираясь на мощь Аку¬ша-Дарго и его лидирующее место среди остальных зе¬мель, кадий стал оказывать весьма существенное влия¬ние на политическую жизнь всех даргинских земель.

Проводя согласованную внешнюю политику, даргин¬ские союзы общинных объединений чаще всего стреми¬лись к нейтралитету, наибольшую активность они прояв¬ляли лишь при внешних нападениях.

Ополчения формировались из объединений джамаатов из расчета: два вооруженных человека от каждого хозяйства.
Соседние феодалы, в особенности уцмий и шамхал (в более позднее время — казикумухские ханы), часто приглашали такие ополчения в свои войска.

ЦУДАХАР

Цудахар в прошлом — один из важных центров дар¬гинских обществ. Его роль в истории Дагестана прослеживается от самого средневековья. По своему диалекту жители Цудахара и близлежащих аулов отличаются от акушинцев, урахинцев, мекегинцев. Однако Цудахар очень тесно был связан с Акушинским вольным общест¬вом, и во внешних акциях оба эти общества всегда вы¬ступали совместно, приходя на помощь друг другу.

Непременными атрибутами, говорящими о мужском достоинстве их обладателя, у цудахарцев являлись тя¬желый тулуп, кинжал, пистолет. Женщины носили го¬ловной убор с тяжелой серебряной цепью на лбу, одеты они были опрятно, отличались трудолюбием, были очень умелы, строгих нравов, постоянно содержали дом в по¬рядке, однако голос их был заглушён не только в пере¬носном, но и в буквальном смысле: в Цудахаре счита¬лось, что петь песни — удел мужчин, а для женщин пение — недостойное занятие.

Существует несколько преданий о заселении терри¬тории Цудахара и об основании    нынешнего    селения.
Одно из преданий гласит что обитатели этих поселе¬ний вместе с жителями других здешних аулов упорно воевали против арабов. Предводителем арабов предание считает Абумуслима.

Эти поселения продолжали существовать и после проникновения в здешние места ислама. 

Одно из преданий,  утверждает, что именно сюда переселились жители девяти из двенадцати (или четырнадцати) аулов и одного города, которые были расположены в районе нынешнего с. Ка¬дар (остальные три села одновременно основали Губден, а небольшая часть жителей слилась с кадарцами и акушинцами). Существует несколько версий о причине это¬го расселения: нехватка воды, эпидемия, нашествие врагов. Наиболее вероятной нам кажется последняя, причем скорее всего этими врагами могли оказаться арабы, а затем дербентские газии, о непрерывных похо¬дах которых на север от Дербента повествуют многие письменные источники.

Предание о заселении Цудахара называет основателями аула трех молодых людей — девушку, ее брата и жениха, бе¬жавших от власти деспота-талкана из местности Чахха.

Что же касается названия аула, то оно связано с рас¬положением последнего. Невдалеке от Цудахара нахо¬дятся отвесные скалы, которые носят у местных жите¬лей название «Чахи», т. е. «водопад». Слово «водопад» на тюркских языках—«су-ахар». Тюркское название «су-ахар» в произношении местных жителей превратилось в «Цудахар».
В Цудахаре существовало четкое и строго соблюда¬емое сословное деление жителей.

Кроме того, население Цудахара делилось на тухумы, из которых четыре были наиболее влиятельными. Каж¬дый из этих четырех тухумов избирал по одному хулела (старейшине) сроком на три года. На общем собрании полноправных членов этих тухумов избирался кадий аула. Кадию и четырем хулела принадлежала судебная и исполнительная власть в Цудахаре.                          

Они утверждались в должности на собраниях представителей всех джамаатов Акуша-Дарго на равнине Цах1набикла-дирка близ с. Бургимакмахи,  цудахарцы были непременными участниками этих собраний.

Каждый из четырех основных тухумов Цудахара вы¬делял из своего земельного фонда особый участок, весь доход с которого шел в пользу хулела данного тухума до тех пор, пока он занимал эту должность. При его переизбрании через каждые три года такой участок пе¬реходил соответственно в пользование каждого следую¬щего   хулела.

В случае отступления от цудахарских адатов и кадий, и любой из хулела мог быть немедленно отстранен от должности. В этих случаях провинившемуся не помогали ни знатность, ни богатство. Предание сохранило один из таких   примеров.
В Цудахаре жил некий Сулибанилов, относившийся к той разбогатевшей тухумной верхушке, из числа кото¬рой избирались и хулела и кадии. Будучи как-то в с. Тарки в гостях у шамхала, Сулибанилов сказал ему: «Шамхал, кумыки — твои райяты, а там, в горах, цудахарцы — мои райяты». Когда это стало известно в Цуда¬харе, сельчане предали дом и имущество Сулибанилова огню, а его выселили в с. Убеки. По преданию, когда горел дом Сулибанилова, из него ручьем текло расто¬пившееся сало от хранившихся в кладовой курдюков.

Цудахарский кадий считался вторым лицом в Акуша-Дарго после акушинского кадия. Предание сохранило имена некоторых здешних кадиев: Аслан-кади, Ника-кади. Власть их в рамках Цудахарского союза сельских общин была подобна власти акушинского кадия в Аку¬ша-Дарго.

В Цудахарский союз сельских общин входили окре¬стные аулы: Хаджалмахи, Куппа, Кари-кадаин, Санамахи, Кули-бухни и другие. По преданию, все они образо¬вались как выселки из Цудахара, который оставался по отношению к ним своеобразной «метрополией». Преда¬ние гласит, что некогда в Цудахаре был адат, согласно которому каждый цудахарец мог оставлять при себе в ауле лишь двух сыновей, а третьего и всех последую¬щих, когда те становились взрослыми и обзаводились семьями, следовало поселять на цудахарских землях вне аула. Таково происхождение всех названных выше аулов; известны даже примерные даты возникновения некоторых из них. Очень долгое время все они находи¬лись в определенной зависимости от цудахарского джамаата. Один из наглядных примеров такой зависимости - обязанность жителей аулов-выселков хоронить своих покойников на кладбище с. Цудахар.

Хаджалмахи считается первым выселком из Цудаха¬ра. Первоначально на его территории существовали два небольших поселения—ЧяхГила бек1 и Кьаяла бек1, в каждом жили пять-шесть семейств. Затем начали при¬бывать переселенцы из Цудахара, и новый аул Хаджал¬махи стал быстро расти. Однако связь его с Цудахаром закреплялась не только обязанностью хаджалмахинцев хоронить своих покойников на цудахарском кладбище, существовал еще один интересный адат на этот счет: после заключения махара жених и невеста должны были три дня провести в Цудахаре — иначе брак считался незаконным.

Сохранилось предание о том, что бывали такие пе¬риоды, когда и Цудахар, и даже Акуша подпадали под власть казикумухского шамхала.

Иногда под его предводительством, а порой и само¬стоятельно цудахарские газии совершали набеги. Вместе с ними в походах принимали участие хаджалмахинцы и жители  других выселков. Пленные,  захваченные во время набегов, а затем и их потомки составили в Цуда¬харе, как и во многих других дагестанских аулах, сосло¬вие   лагов.